- 4 декабря.
- 29 ноября мне все же удалось вылететь на
Дальний Восток. Погода в Москве была
очень плохой (гололед, низкая облачность,
мокрый снег) — пришлось на Ан-24
перелететь в Мигалово, а там пересесть в
Ту-116 (бомбардировщик Ту-95 со специальной
пассажирской кабиной). В районе Калинина
погода была несколько лучше московской, и
все же условия для взлета были предельно
сложными. Вместе со мной в ДВК вылетели
генерал-лейтенант С.Я.Федоров, группа
корреспондентов и бригада артистов
эстрады.
- Через девять часов полета наш самолет
произвел посадку на аэродроме
Воздвиженка (12 километров севернее
Уссурийска). Здесь в 1932 году в летных
лагерях базировалась эскадрилья имени
Ленина, и здесь же ее личный состав
встречался с К.Е.Ворошиловым. С аэродрома
Воздвиженка мы на вертолете перелетели в
Черниговку, где нас встретил командир
вертолетного полка имени Ленина
полковник Савченко. Он отличный командир:
за последние 10 лет его полк летает без
катастроф и аварий (а всего за 40 без
малого лет в части было три катастрофы).
- В 17 часов открылось торжественное
собрание личного состава полка, доклад о
его истории сделал полковник Савченко.
После торжественной части был хороший
концерт. В полку отлично организована
художественная самодеятельность, в ней
участвуют более 120 человек. Хор летчиков,
женский хор, гимнастическая и
хореографическая группы произвели на
всех прекрасное впечатление.
- 1 декабря я, Герман Титов, секретарь
Уссурийского райкома партии Шевченко В. И.
и три офицера из гарнизона ездили
охотиться на фазанов в район станции
Пограничная. Охотились у самой границы с
Китаем, фазанов было много, но нам не
повезло с погодой (дождь и непролазная
грязь), и все же мы убили 11 фазанов,
четырех из них подстрелил Титов (тремя
днями раньше под Хабаровском он убил
медведя).
- На обратном пути в Москву встречный
ветер дул с ураганной скоростью в 250
километров в час — пришлось нам садиться
в Семипалатинске. До Москвы добрались
поздним вечером 3 декабря после 13-часового
полета...
- Сегодня в 8:30 я уже был у Главкома.
Вершинин дал мне почитать решение ЦК КПСС
о причинах гибели Гагарина и Серегина. В
этом документе сделан следующий вывод: «Наиболее
вероятной причиной гибели Гагарина и
Серегина был резкий отворот самолета с
целью избежать столкновения с шаром-зондом;
менее вероятной причиной был отворот
самолета от верхней кромки облаков. В
результате резкого отворота самолет
вышел на критические углы полета, сложная
метеообстановка затруднила управление
самолетом, и экипаж погиб».
- Если перевести эту мудреную
формулировку на обычный язык, то коротко
можно написать так: «Летчики сорвались в
штопор и не сумели вывести из него
самолет». Это тяжкое и совершенно
необоснованное обвинение против
Серегина и Гагарина — оно не отвечает
всем установленным обстоятельствам
происшествия. Летчики-космонавты в
письме на имя секретаря ЦК Устинова
высказались против такой формулировки.
- В решении сказано, что за недостатки в
организации летной работы с космонавтами
на аэродроме Чкаловская ЦК КПСС
объявляет строгий выговор генералу Н.П.Каманину,
выговоры — маршалу С.И.Руденко и генералу
П.И.Брайко и предупреждает генерала А.И.Кутасина.
- Откровенно говоря, я не нес, не несу и не
могу нести ответственность за
организацию полетов на аэродроме
Чкаловская, за это отвечают генералы
Пушко, Пономарев, Пстыго и Кутасин. Но я —
главное ответственное лицо за все, что
относится к космонавтам, и в этом плане ЦК
КПСС, по-видимому, прав, наказав меня
более строго, чем других.
- Самым тяжелым из всех возможных
наказаний для меня была сама гибель
Гагарина, хотя нет абсолютно никаких
конкретных причин этой гибели, которые я
мог бы признать как свой личный промах
или ошибку. Не могу, правда, не признать
наличие ошибок и промахов у моих
подчиненных — генерала Кузнецова,
генерала Горегляда и ряда офицеров, за
работу которых я несу ответственность.
Формально ЦК КПСС прав, что наказал нас,
но он допустил историческую ошибку,
сделав неправильное заключение о
причинах катастрофы.
- В том же документе ЦК записано и очень
важное, своевременное решение: «Переформировать
ЦПК в Исследовательский испытательный
центр имени Гагарина по подготовке
космонавтов, приравняв его к
испытательным институтам первой
категории».
- ...Получена шифр-телеграмма от нашего
посла в Вашингтоне Добрынина: «Президент
США пригласил глав дипломатических
миссий присутствовать 21 декабря 1968 года
на пуске к Луне «Аполлона-8» с экипажем
из трех человек. Это указывает на
стремление США широко использовать этот
полет в целях пропаганды американских
успехов в космосе». Джонсон хочет
покинуть пост президента под
аккомпанемент «лунного триумфа».
Успешный полет «Аполлона-8» принесет США
признание их ведущей космической
державой всеми народами Земли. Но я думаю,
что вероятность успешного осуществления
этого полета не выше 0,25 и, значит, Америка
в четыре раза ближе к позору и проклятиям
за поспешность и необдуманность «рывка к
Луне», чем к славе и торжеству.
-
- 7 декабря.
- Праздничные дни 5 и 6 декабря провел на
даче в кругу семьи. Запускал автомашину,
откачивал воду из подвала, расчищал
дорогу от снега, ходил на лыжах, учил Олю
кататься на коньках.
- Не могу сказать, что меня совсем не
тревожит решение ЦК по катастрофе
Гагарина и Серегина, но я перенесу и этот
несправедливый удар, как переносил
десятки других. Сегодня еще раз
внимательно прочитал это решение,
подписанное Брежневым и Косыгиным и
оформленное как Постановление ЦК КПСС и
Совета Министров от 28 ноября 1968 года за
номером 932-331.
-
- 9 декабря.
- Вчера весь день работал в Центре. Провел
совещание с руководящим составом ЦПК, на
котором присутствовало более 20 человек, в
том числе Береговой, Николаев, Беляев,
Кузнецов, Масленников, Крышкевич.
Обсуждали проект новой штатной структуры
Центра и его задачи по исследовательской
работе. Решили, что Центр имени Гагарина
должен иметь пять управлений: первые три
— управления орбитальных, военных и
лунных космических кораблей
соответственно, четвертое управление —
инженерное и пятое — медицинское.
Признано целесообразным проводить
исследовательскую и испытательную
работу только на тренажерах, стендах, при
полетах на невесомость и тренировках в
термобарокамерах.
- Был у Вали Гагариной. Мы с ней
договорились о передаче в музей
Вооруженных Сил некоторых личных вещей
Юры и всех его звезд, орденов и медалей.
Валя уже знает от ребят о выходе
Постановления ЦК КПСС и Совета Министров
по результатам расследования причин
гибели Гагарина и Серегина. Я коротко
передал ей содержание Постановления.
Формулировка причин катастрофы не
понравилась Вале: она поняла, что такая
формулировка, не раскрывая истинных
причин происшествия, порочит погибших
как недостаточно подготовленных
летчиков. Валя стала немного
поправляться от свалившегося на нее горя,
она работает в поликлинике и много
занимается с Леной и Галей.
- Звонила Валя Терешкова. Она просила
разрешения показать Звездный городок
участникам совещания руководителей
женских организаций социалистических
стран. Я дал такое разрешение. Терешкова
постепенно осваивает союзные и
международные масштабы своей
деятельности в Комитете советских женщин.
В ЦК довольны ее работой.
-
- 10 декабря.
- Дважды сегодня подолгу беседовал с
Главкомом по вопросам реорганизации ЦПК,
укрепления и развития материально-технической
базы подготовки космонавтов.
Договорились, что необходимо срочно
готовить проекты приказа министра
обороны и плана мероприятий по всему
комплексу космических задач, решаемых
организациями ВВС.
- Заходил А.Н.Пономарев и преподнес мне
свою книгу «Пилотируемые космические
корабли». Мы договорились с ним о новом
распределении функций между институтами
ВВС и Центром имени Гагарина.
-
- 11 декабря.
- Вчера вечером меня вызвал к себе Главком:
в присутствии члена Военного совета ВВС
генерал-лейтенанта И.И.Мороза обсуждали
вопрос о начальнике ЦПК Н.Ф.Кузнецове.
- Я доложил, что генерал Кузнецов за
последние два года наделал немало ошибок,
подорвавших его авторитет среди
подчиненных. Он излишне много внимания
уделяет повышению своего материального
благополучия за счет государства:
постоянные просьбы о повышении оклада и
представлении к очередному воинскому
званию и наградам, назойливые попытки
получать вознаграждение за классность (хотя
навыки летчика 1-го класса им давно
утрачены), попытка присвоить чужое
изобретение, использование служебной
автомашины в личных целях и тому подобное.
- Истинные причины гибели Гагарина и
Серегина не установлены, однако ряд
личных ошибок генерала Кузнецова не
могли не создать косвенных предпосылок к
этому трагическому происшествию.
- Так, еще в ноябре 1967 года Кузнецов
пытался выпустить Гагарина в
самостоятельный полет в очень сложных
условиях и при плохой подготовленности
его к полету. Эта попытка была мной
отставлена, а генералу Кузнецову было
указано на недопустимость подобного
отношения к летной подготовке
космонавтов.
- 26 марта 1968 года я приказал генералу
Кузнецову лично проверить подготовку
Гагарина к полету 27 марта и выпускать
Гагарина в самостоятельный полет только
с моего личного разрешения. Кузнецов этот
приказ выполнил формально:
- 1) приехал на аэродром за несколько минут
до начала полетов и даже не встретился с
командиром полка полковником Серегиным;
- 2) не знал в полном объеме задание на
полет (даже комиссия по расследованию
происшествия не смогла документально
точно установить, что именно должен был
Гагарин выполнять в зоне);
- 3) допустил выпуск самолета в зону с
подвесными баками;
- 4) санкционировал полет в более сложных
метеоусловиях, чем это предусматривалось
заданием;
- 5) разрешил Гагарину вылет до посадки
самолета-разведчика погоды;
- 6) не проконтролировал лично
методическую подготовку полета и
фактическую подготовленность Гагарина.
- После гибели Гагарина и неоднократных
требований командования ВВС навести в
Центре порядок Кузнецов продолжает
допускать много ошибок по службе, с
обязанностями начальника ЦПК не
справляется и злоупотребляет своим
служебным положением в личных интересах.
- Генерал Мороз высказался за немедленное
освобождение Кузнецова от должности.
Вершинин предложил строго наказать
Кузнецова и заставить навести в Центре
образцовый порядок. Решили на днях
вызвать Кузнецова, заслушать его доклад о
положении в Центре и сделать
соответствующие выводы.
-
- 12 декабря.
- По просьбе редакции «Красной Звезды»
написал статью «Неоправданный риск» о
предстоящем полете «Аполлона-8». В
статье я пытаюсь, насколько это возможно
в открытой печати, ответить на
многочисленные письма, поступающие в
редакции газет на имя космонавтов и
содержащие, по сути дела, один и тот же
вопрос: «Как случилось, что американские
астронавты отправляются в облет Луны
раньше нас?» В открытой газетной статье
нет возможности ответить на этот
злободневный вопрос так, как хотелось бы,
— придется ограничиться записями в
дневнике.
- Уже около десяти лет я занимаюсь
космонавтикой, и сейчас, когда СССР и США
близки к заветной цели — осуществлению
полета людей на Луну, хочется подвести
итоги проделанной работы и сделать
некоторые выводы.
- Начиная с 1961 года, я при поддержке
космонавтов веду упорную борьбу за
целенаправленное развитие в нашей стране
пилотируемых космических полетов. На
моей стороне всегда были все наши
космонавты, кроме Феоктистова и Егорова.
Особенно активно мне помогали Гагарин,
Титов, Комаров, Леонов. Наши мысли, идеи и
предложения неизменно поддерживал
Главный маршал авиации Вершинин. Маршал
Советского Союза Бирюзов, будучи
начальником Генерального штаба, готов
был энергично бороться вместе с нами, но
трагическая смерть маршала подсекла наши
надежды. Нашими «противниками» были
Устинов (секретарь ЦК), Смирнов (заместитель
председателя Совмина), Сербин (заведующий
отделом ЦК), Пашков, Афанасьев, Тюлин,
Королев, Мишин, Феоктистов и другие. Редко
нас поддерживали, а чаще выступали против
маршалы Захаров, Малиновский, Крылов,
Гречко, Москаленко.
- В чем были наши основные расхождения?
Какие идеи и предложения мы отстаивали?
- 1. Юридически всеми космическими
исследованиями в СССР руководят ВПК
Совмина (Смирнов) и ЦК КПСС (Устинов,
Сербин, Строганов). Для них освоение
космоса — не единственная и далеко не
главная задача: они направляют развитие
всей военной отрасли и наиболее важных
отраслей гражданской промышленности. У
них нет ни времени, ни знаний для
конкретного руководства освоением
космоса. Поэтому, как это ни странно, у нас
фактически нет государственных планов
пилотируемых космических полетов — все
отдано на откуп промышленности и главным
конструкторам. Промышленность
запаздывает с выполнением плановых
заданий, изготавливает технику наспех и
некачественно, из-за этого сроки пусков
кораблей часто переносятся. Мы
настойчиво добивались создания
специального правительственного органа,
который занимался бы только космосом, и в
частности, перспективным планированием
пилотируемых космических полетов.
- 2. Со времени запуска первого
искусственного спутника Земли прошло
больше одиннадцати лет, а в Министерстве
обороны до сих пор не создан единый орган
по руководству освоением космоса.
Космическими полетами занимаются
Генеральный штаб, ВВС, ракетные войска,
ВМФ, связисты и десятки самых различных
военных организаций. Мы вели энергичную
борьбу за передачу всего «военного
космоса» под эгиду ВВС. Я твердо убежден,
что практическая космонавтика не только
зарождалась в ВВС — с каждым годом она
все плотнее будет сращиваться с авиацией.
Придет время, когда космические корабли
будут взлетать с аэродромов и садиться на
аэродромы. Такие корабли будут более
надежными и дешевыми, чем существующие
ракетно-космические комплексы. На нашу
гигантскую ракету Н-1 мы уже истратили
десятки миллиардов рублей, но пока не
получили от нее никакого эффекта. Если бы
мы за последние шесть лет хотя бы
половину этих средств израсходовали на
отработку стыковки в космосе и создание
самолетов-разгонщиков, то возможно, уже
сегодня располагали бы космическими
системами многоразового использования —
каждая тонна груза, выводимого на орбиту
самолетом-разгонщиком, обходилась бы нам
в несколько раз дешевле, чем при
выведении ракетой. В свое время маршал
Бирюзов, правильно оценив перспективы
развития космонавтики, выступил вместе с
нами за «объединение военного космоса»
под началом ВВС. Гибель Бирюзова в
авиационной катастрофе, а также позиция,
занятая маршалом Малиновским, не
позволили осуществить это важное
организационное мероприятие. И все же я
верю, что рано или поздно авиация и
космонавтика будут едины вопреки
всяческим помехам со стороны
администраторов, ничего не понимающих ни
в космосе, ни в авиации.
- 3. Мы вели, ведем и будем вести борьбу за
передачу права заказов на строительство
пилотируемых космических кораблей от
ракетных войск в ВВС. Летчики-космонавты
ВВС летают на космических кораблях, лучше
всех знают их свойства, испытывают в
космосе и дают заключения об их качестве,
а заказывают корабли бывшие артиллеристы
(ракетные войска). В результате пожелания
и предложения космонавтов не всегда
учитываются конструкторами, корабли
перегружаются автоматикой, сроки
испытаний затягиваются, даты пусков
неоднократно переносятся.
- 4. Наши конструкторы, проектируя
космические корабли, делают упор на
полную автоматизацию всех их систем, а
человеку отводят роль только контролера,
а то и просто пассажира («На моих
кораблях кролики могут летать», — часто
говорил Королев). Не отрицая, что
полностью автоматизированные корабли в
принципе более совершенны, мы настаивали
на создании кораблей, в которых
космонавтам отводилась бы более активная
роль. Мы считали и считаем, что такие
корабли проще, дешевле, а главное, на их
создание и отработку требуется меньше
времени. Это наглядно видно из сравнения
нашего «Союза» и американского корабля «Джемини», постройка которых началась
практически одновременно. Но мы, как
признал и сам Королев, слишком «заавтоматизировали»
свой «Союз», на годы затянули его
отработку, и только в 1968 году он «сдал
экзамен» и был допущен к дальнейшим
полетам. А американские астронавты еще до
1967 года осуществили на кораблях «Джемини»
десять удачных пилотируемых полетов,
выполнив большую и очень ценную в научном
плане программу исследований. Примерно
так же обстоит дело и с лунными кораблями:
«Аполлон» уже два раза летал, а нашего Л-3
еще нет даже в окончательно отработанном
макете. У американцев есть все
возможности раньше нас облететь Луну и
высадить лунную экспедицию. Мы отстали от
США на два-три года, а могли бы быть на
Луне первыми.
- Еще лет пять назад мы предвидели
возможность нашего отставания от США и
предлагали конкретные мероприятия для
сохранения нашего лидерства в космосе, но
нам не удалось переубедить наших
противников, хотя по всем
вышеперечисленным вопросам мы писали
десятки писем в ЦК, правительство и
Министерство обороны, вели дискуссии на
многочисленных заседаниях и совещаниях.
К сожалению, мы проиграли соревнование с
Америкой, и она получила возможность
стать ведущей космической державой.
-
- 13 декабря.
- Ознакомился с двумя интересными
сообщениями, подтверждающими содержание
моей статьи «Неоправданный риск»,
написанной для «Красной Звезды» по
поводу предстоящего старта «Аполлона-8».
В первом сообщении говорится об аварии,
случившейся при испытаниях американской
лунной кабины (точнее, лунного корабля,
предназначенного для посадки на
поверхность Луны и взлета с нее): при
спуске в имитированных условиях лунной
гравитации кабина перестала слушаться
управления, начала кувыркаться и
разбилась, летчику-испытателю удалось
благополучно катапультироваться. Эта,
уже вторая по счету, авария лунной кабины
не имеет прямого отношения к полету «Аполлона-8»,
но она, несомненно, отодвинет
осуществление американской экспедиции
на Луну на более поздние сроки. Во втором
сообщении указывается на возможный
перенос старта «Аполлона-8» с 21 декабря
на 18 января будущего года из-за утечки
топлива на одном из двигателей первой
ступени «Сатурна-5». Окончательное
решение о дате старта будет принято после
доклада специалистов, изучающих причины
утечки.
- Сегодня рассмотрел новые штаты и
структуру Научно-исслеовательского
испытательного центра подготовки
космонавтов (НИИЦПК) имени Ю.А.Гагарина и
Отдельного испытательного авиационного
полка имени В.С.Серегина. По новому
штатному расписанию нам потребуется
около 700 единиц дополнительной
численности. В ЦПК вводятся три должности
заместителей начальника Центра и три
управления, которые будут заниматься не
только подготовкой космонавтов, но и
испытаниями и исследованиями проблем
пилотируемых космических полетов. В
состав полка вводится четвертая
эскадрилья — 12 истребителей МиГ-21 (8
боевых и 4 учебных самолета). Новая
структура Центра и полка должна
обеспечить подготовку космонавтов к
полетам на космических кораблях не
вообще, а по их конкретным типам (орбитальные,
лунные, военные). При нынешней структуре
Центра все его основные отделы понемногу
занимаются всеми типами кораблей, а новая
структура даст возможность более
целенаправленно работать группам
космонавтов и специалистов, закрепленным
за той или иной программой пилотируемых
полетов.
-
- 17 декабря.
- 14 декабря в ЦПК принимали экзамен от
группы космонавтов, готовящихся для
полета на двух кораблях «Союз». Основная
задача полета: ручная стыковка кораблей и
переход двух космонавтов из пассивного в
активный корабль. Этот полет мы готовим
уже более двух лет.
- После смерти Королева у нас было много
происшествий с «Союзами», наиболее
тяжелые из них — гибель В.М.Комарова и
взрыв ракеты на старте. Полеты
технологического «Союза-2» и «Союза-3» с
космонавтом Береговым на борту подвели
итог затянувшейся отработки корабля.
Итог, в основном, положительный — на
кораблях «Союз» можно и нужно
продолжать орбитальные полеты, хотя
система ручной стыковки, как показал
полет Берегового, еще ненадежна и над ней
придется много работать.
- Экзамен сдавали: Шаталов, Волынов,
Хрунов, Елисеев, Шонин, Филипченко,
Горбатко и Кубасов. Все космонавты
получили отличные общие оценки.
Представители промышленности остались
довольны знаниями космонавтов и
оценивали их ответы даже выше, чем
военные члены комиссии. Лучше других
отвечали Волынов, Шаталов и Хрунов.
Космонавты Горбатко и Шонин обладают
хорошими знаниями, но у них не было
четкости в ответах, они допускали
оговорки и неточности (Горбатко, например,
отвечая на вопрос о давлении в скафандре,
назвал величину 35 атмосфер — вместо 0,35
атмосферы).
- Два часа с лишним разбирались вчера у
Главкома с ошибками и грехами генерала Н.Ф.Кузнецова.
Присутствовали Мороз, Гудков, Кузнецов,
Крышкевич и я. Год назад примерно в таком
же составе мы разбирали письма с жалобами
на Кузнецова. Тогда было доказано, что он
слишком много внимания уделяет личному
благополучию и нередко делает это за
государственный счет. Кузнецов был
серьезно предупрежден Главкомом, но за
прошедший год положение не изменилось к
лучшему. Кузнецов формально выполнил мой
приказ о контроле за подготовкой к полету
Гагарина 27 марта, он неправильно вел себя
в отношении Берегового (перед самым
стартом «Союза-3» пытался доказать, что
Береговой не готов к полету, а после его
полета поддерживал и поощрял разговоры
среди космонавтов о том, что он плохо
чувствовал себя в невесомости и не
оправдал доверия, не справившись с
заданием). Установлено также, что
Кузнецов продолжает пытаться повысить
свое материальное благосостояние за
казенный счет. Приняли решение: до
реорганизации ЦПК оставить Кузнецова на
прежней должности, строго предупредить
его и потребовать наведения уставного
порядка в Центре и образцового личного
поведения, вопрос о дальнейшем
прохождении службы генералом Кузнецовым
рассмотреть после утверждения штатов
НИИЦПК.
- Беседовал с Береговым по поводу его
возможного назначения на должность
начальника НИИЦПК. После двух дней
раздумий Береговой согласился взять на
себя эту тяжелую ношу, но настоятельно
просил помочь ему, особенно в налаживании
взаимоотношений между летчиками-космонавтами
СССР. Усилиями Кузнецова, Николаева и
Беляева эти отношения основательно
испорчены, и придется немало потрудиться,
прежде чем удастся сделать их
нормальными.
-
- 19 декабря.
- Вчера вечером в ЦПК позвонил член
Военного Совета ВВС генерал-лейтенант
Мороз. Между ним и снявшим трубку
дежурным по части подполковником
Варламовым произошел такой диалог:
- — Товарищ дежурный, где генерал
Кузнецов?
- — А кто спрашивает?
- — Говорит Мороз.
- — Здравствуйте, дорогой товарищ Мороз!
Что-то вы рано к нам пожаловали. Вам,
значит, генерала Кузнецова надо... А фигу
не хотите?
- Отвечая на телефонный звонок, Варламов
был уверен, что его разыгрывает кто-то из
сослуживцев, а Мороз расценил поведение
дежурного как хулиганство. Пришлось
разбираться в этом предновогоднем
инциденте.
- У меня состоялся малоприятный разговор
с генералом Морозом еще и по другому
поводу. Он собирается ехать в Горький для
встречи с избирателями и намеревается
взять с собой космонавта Берегового,
который сейчас очень занят подготовкой
экипажей для «Союзов». Я пытался
уговорить Мороза не брать Берегового в
эту поездку, но он, по-видимому, обещал
руководителям Горьковской области «прихватить»
с собой Берегового, и теперь ему трудно
отказаться от своей затеи. Я вынужден был
доложить Главкому, что участие
Берегового в этой поездке может нанести
урон его деловому авторитету и качеству
подготовки космонавтов к предстоящему
космическому полету. Сегодня утром
генерал Мороз зашел ко мне в кабинет и
прямо с порога заявил: «Что же ты
жалуешься на меня Главкому?», после чего
последовало неприятное для нас обоих
выяснение отношений.
- Подобные конфликты, сопровождаемые
жалобами на «бюрократа Каманина»,
возникают чуть ли не ежедневно. От
начальства, как из рога изобилия, сыпятся
распоряжения об участии космонавтов в
поездках, встречах, банкетах. Стараясь
как можно меньше отрывать космонавтов от
дела, принимаю все удары на себя, но на
этой почве число моих «друзей» быстро
растет.
-
- 20 декабря.
- Вчера всю группу космонавтов,
готовящихся к полету на двух «Союзах»,
вызывали в ЦК КПСС. Сербин, Строганов и
Попов, беседуя с ними, особенно
интересовались подготовкой к стыковке и
переходу двух членов экипажа из корабля в
корабль. Ответы космонавтов были
краткими, ясными и полными уверенности в
возможности полностью выполнить сложную
программу полета. Во время беседы лучше
других держались Шаталов и Волынов.
Хрунов и Горбатко напрасно подняли
вопрос об изменении программы полета (они
заявили, что, по их мнению, первым должен
стартовать не активный, а пассивный
корабль), хорошо зная, что программа уже
утверждена и большинство космонавтов ее
поддерживает. У меня были опасения, что
Сербин снова будет заниматься «еврейским
вопросом», — однажды он уже высказывался
против допуска в космический полет
Бориса Волынова только потому, что у него
мать — еврейка. Но, судя по докладу
генерала Кузнецова, на этот раз все
обошлось благополучно. Думаю, Сербину
пришлось отступить под влиянием Мишина,
Келдыша и Афанасьева, которых я, защищая
кандидатуру Волынова, сумел привлечь на
свою сторону.
- Сегодня в ЦПК присутствовал на занятиях
экипажа Шонина на комплексном тренажере.
Потом беседовал с космонавтами Титовым,
Поповичем, Беляевым, Леоновым, Быковским
и Береговым по вопросам реорганизации
Центра и испытательного полка. В связи с
завтрашним полетом «Аполлона-8» вокруг
Луны они вновь подняли вопрос о причинах
нашего отставания в космосе и множество
других, более мелких вопросов, разрешимых
в рамках ВВС. Чувствуется, что ребята
выросли, набрались знаний и опыта и хотят
более энергично и эффективно влиять на
работу Центра и на решение всех проблем
развития пилотируемых космических
полетов. Сегодня я лишний раз убедился в
том, насколько не прав генерал Кузнецов,
продолжающий смотреть на космонавтов
глазами «школьного учителя» и не
замечающий, что они уже давно выросли и
встали в один ряд с нами, их
руководителями, а в ряде случаев
располагают такими возможностями, каких
почти нет у нас (встречи с Брежневым,
Косыгиным и другими государственными
деятелями).
- Я подробно рассказал космонавтам о
планах руководства ВВС по реорганизации
Центра и пообещал опираться на их
инициативность при защите наших проектов
в Генштабе, а если потребуется, то и в
правительстве. Затем мы обсудили наши
принципиальные расхождения с
промышленностью в методологии
проектирования и строительства
космических кораблей. Космонавты
согласились со мной, что мы были
абсолютно правы, когда 5—6 лет назад
защищали активную роль экипажа на борту
корабля. Но в борьбе против излишней
автоматизации пилотируемых кораблей мы
потерпели поражение, и сейчас, когда уже
затрачены миллиарды рублей на
строительство «Союзов» и лунных
кораблей с полностью
автоматизированными системами
управления полетом, было бы глупо
настаивать на принципиальном изменении
их «идеологии» и структуры — это только
восстановило бы всех против нас:
промышленность, науку, ракетные войска,
ВПК и даже ЦК. А самое главное, это уже не
поможет нам догнать Америку, а скорее
наоборот, лишь усугубит наше отставание.
Сейчас мы должны искать способы наиболее
эффективного использования реально
существующих кораблей — другого пути у
нас просто нет.
-
- 21 декабря. Дача «Заборье».
- Последние четыре года США шли впереди
нас по пилотируемым космическим полетам,
но в Советском Союзе лишь немногие знали
об этом. Только сегодня, когда
американцами запущен корабль «Аполлон-8»,
все убедятся в том, что мы уступили
первенство в космосе.
- Полет «Аполлона-8» к Луне — событие
всемирно-историческое, это праздник
всего человечества. Но для нас этот
праздник омрачен осознанием упущенных
возможностей и сожалением о том, что
сейчас к Луне летят не Валерий Быковский,
Павел Попович или Алексей Леонов, а Фрэнк
Борман, Джеймс Ловелл и Уильям Андерс. Да,
у американцев все идет очень хорошо, и уже
ясно, что «Аполлон-8» наверняка облетит
Луну, а я не могу справиться со своим
настроением — сегодня оно у меня
отвратительное.
-
- 22 декабря.
- Старт «Аполлона-8» прошел отлично.
Ракета «Сатурн-5», по-видимому, очень
надежный носитель. Впервые я видел макет
этой ракеты в Вашингтоне в 1962 году, когда
в государственном авиационном музее США
американский астронавт Джон Гленн давал
нам пояснения по космической программе
США. Я, Герман Титов и наш посол в США
Добрынин внимательно слушали Гленна...
- Тогда авторитет СССР как первой
космической державы был непререкаем. США
были очень сильно уязвлены падением
своего престижа, американцам было обидно
быть только вторыми, и они устами
президента Джона Кеннеди так
сформулировали свои задачи в космосе: «В
ближайшее десятилетие американцы должны
быть на Луне... США должны догнать и
перегнать СССР в космосе — это наша
национальная задача». Семь лет назад это
были всего лишь мечты и планы, но планы,
как оказалось, для США вполне реальные.
- А чем же ответили мы на этот вызов? В 1962
году мы уже закладывали ракету Н-1 с
расчетом, что первый ее полет состоится
через четыре года. В это же время была
начата разработка кораблей «Восход», и
кроме того С. П. Королев обещал через год
построить корабль «Север» — первый
вариант «Союза». Одним словом, в 1962 году
у нас не было сомнений в том, что СССР не
уступит своего первенства в космосе. Мы
верили в свою технику, наши планы
поддерживало руководство страны во главе
с Хрущевым. Но уже в 1964 году я
почувствовал начало нашего отставания. «Восходы»
дали нам возможность совершить еще два
блестящих полета, но после них была
допущена величайшая глупость — нам
запретили полностью подготовленный
полет Бориса Волынова на «Восходе-3»
продолжительностью 18 суток.
Строительство «Восходов» как «неперспективных
кораблей» было прекращено — на этом
настояли Устинов, Смирнов и Пашков. Они
считали, что нужно форсировать
строительство «Союзов» и ракеты Н-1.
Форсирование привело к спешке, спешка — к
гибели Комарова, а трагедия с Комаровым
породила массовую перестраховку. Такова
вкратце печальная история наших
поражений в космосе.
-
- 23 декабря. Москва.
- При разработке и строительстве кораблей
типа «Союз» было допущено немало ошибок.
Не доверяя космонавтам и не слушая их
советов, конструкторы «Союза»
добивались полной автоматизации
практически всех его систем. Лунные
корабли Л-1 и Л-3 также были заложены как «чистые
автоматы», способные летать без экипажей.
Это привело к удорожанию кораблей, а
главное, мы впустую потеряли 3—4 года.
Особенно плохо обстоят дела с
реализацией нашей программы экспедиции
на Луну: носитель корабля Л-3 — ракета Н-1
— не выйдет на старт даже в январе 1969 года,
а самого Л-3 нет еще и в макете.
- Все наши обращения к Малиновскому,
Смирнову, Устинову и даже к Брежневу
оказались безрезультатными. В стране как
не было, так и нет единой государственной
программы пилотируемых космических
полетов, нет квалифицированного
правительственного органа по
руководству космическими исследованиями
(ВПК и ЦК занимаются космосом от случая к
случаю, а Межведомственный совет под
председательством Келдыша последние 4—5
лет фактически не работает). Нет единого
руководства «военным космосом» и в
Министерстве обороны. Пилотируемые
космические корабли до сих пор
заказывают ракетчики (бывшие
артиллеристы). Опыт организаций МАП и ВВС
по созданию и испытаниям летательных
аппаратов используется плохо. Все эти
отрицательные факторы и привели нас к
позорному отставанию от США.
- Американцы успешно летят к Луне, а нам по
существу нечем ответить на этот
блестящий полет. Самое неприятное в том,
что мы не можем сказать народу всю правду.
Точнее, мы пытаемся писать и говорить о
причинах наших неудач, но все наши
попытки тонут в непреодолимой трясине
официальной бюрократии.
- Сегодня в ЦК КПСС у Д. Ф. Устинова
состоялось совещание, на котором
обсуждался всего один вопрос: «Чем
ответим на полет «Аполлона-8» вокруг
Луны?» Устинов — умный и очень опытный
руководитель оборонной промышленности,
но космосом он занимается постольку-поскольку
и вынужден поэтому прислушиваться к
мнению Келдыша, а Келдыш слепо верит
Мишину, так как сам уже изрядно поотстал
от космонавтики. Ну, а с Мишина взятки
гладки — всем уже ясно, что Мишин не на
месте и давно пора освободить его от
занимаемой им должности. На совещании в
ЦК было принято решение: в январе 1969 года
осуществить пуски двух АМС на Венеру и
двух «Союзов» на стыковку с переходом
космонавтов из корабля в корабль, а также
пуск технологического корабля Л-1 № 13 в
облет Луны; на февраль готовить первый
пуск ракеты Н-1, а в первом квартале 1969
года попытаться запустить на Луну
автоматическую станцию Е-8 с задачей
доставки на Землю образцов лунного
грунта.
- Пуски АМС на Венеру — это пустая трата
средств. Еще лет девять назад я предлагал
отказаться от полетов на планеты и
сосредоточить основные усилия на
освоении Луны, но мы по-прежнему
действуем растопыренными пальцами. Из
нашей январской программы наиболее
реальны полеты двух «Союзов» и
технологического корабля Л-1. Все эти три
полета не могут идти ни в какое сравнение
с полетом «Аполлона-8», но нам они все-таки
очень нужны: без них наше продвижение
вперед просто невозможно. На сегодняшнем
совещании Устинов настойчиво
рекомендовал отказаться в предстоящем
полете «Союзов» от ручной стыковки и
заменить ее автоматической — это
очередная ошибка и новое проявление
недоверия космонавтам. Я буду отстаивать
уже утвержденную программу полета
кораблей «Союз» № 12 и № 13 с ручной
стыковкой (в открытой печати они будут
именоваться «Союз-4» и «Союз-5»).
- Сегодня же в 16:00 состоялось заседание
ВПК. Л.В.Смирнов и члены комиссии
согласились с предложением К.А.Керимова и
К.Д.Бушуева о проведении пусков двух «Союзов»
12 и 13 января 1969 года. Комиссия утвердила
мое предложение по составу экипажей:
командиром активного корабля № 12 («Союз-4»)
назначен Шаталов, а его дублером — Шонин;
командиром пассивного корабля № 13 («Союз-5»)
назначен Волынов, его дублером утвержден
Филипченко; космонавтами, переходящими
из пассивного корабля в активный,
утверждены Хрунов и Елисеев, а их
дублерами — Горбатко и Кубасов. Этим
решением положен конец всем попыткам
исключить участие в полете Бориса
Волынова. После заседания договорился с
Вершининым и Керимовым о том, что завтра я
вместе с космонавтами группы «Союз»
вылечу на космодром, где они будут
проводить специальные тренировки в
кабинах кораблей.
-
- 24 декабря. Тюра-Там.
- На двух самолетах Ан-24 оба экипажа «Союзов»
с группой специалистов прилетели на
космодром.
- На 31-й площадке вечером провели
окончательную подгонку и проверку
скафандров. Хрунов и Елисеев работают
спокойно, уверенно и сноровисто, они
отлично знают скафандр, ранец и все
оборудование. Все работы по надеванию,
подгонке и проверке скафандров
космонавты проводят без посторонней
помощи: специалисты Северина только
наблюдают за их работой и ставят оценки. К
23 часам все работы были закончены. Хрунов,
Елисеев и их дублеры Горбатко и Кубасов
получили отличные оценки за работу в
скафандрах.
- На обратном пути на 17-ю площадку я сел в
автобус космонавтов, имея намерение
посоветоваться с ними по программе
предстоящего полета «Союзов». Всех
космонавтов волнует возможное изменение
программы, по этому поводу ведется много
разговоров. Я сказал ребятам, что вчера от
Устинова получено распоряжение заменить
ручную стыковку кораблей автоматической,
и хотя оно было высказано в форме
рекомендации, представители
промышленности воспринимают эту
рекомендацию как приказ. Я добавил, что
буду на Госкомиссии отстаивать ручную
стыковку, но большинством голосов
Госкомиссия наверняка примет «рекомендацию»
Устинова.
- Все хотели говорить разом и все — против
автоматики. Береговой сказал: «Мне
трудно высказываться по этому вопросу. В
полете на «Союзе-3» я должен был защитить
космонавтов от засилия автоматов, но
этого у меня не получилось. Причины моей
неудачи вам известны, и все же я за ручную
стыковку и против излишней автоматизации
кораблей. У американцев возможности
автоматики намного лучше наших, и все-таки
они все основные операции по управлению
полетом корабля поручают астронавтам».
- Хрунов, Елисеев, Горбатко, Шонин и
Филипченко, подтвердив необходимость
ручной стыковки, высказались за то, чтобы
первым стартовал не активный, а пассивный
корабль, мотивируя свое предложение
двумя «железными», с их точки зрения,
доводами:
- 1. Адаптация к невесомости необходима в
первую очередь космонавтам, переходящим
из корабля в корабль.
- 2. Если второй корабль почему-либо не
взлетит, то в открытой печати трудно
будет дать толковое объяснение, почему на
корабле «Союз» снова поднялся в космос
только один космонавт. В том случае, когда
первым будет стартовать пассивный
корабль, такой проблемы не возникнет, —
полет трех космонавтов с выходом двоих из
них в открытый космос может быть
представлен как выполнение планового
задания.
- Я признал эти доводы вескими, но сказал,
что сейчас, когда утвержденная программа
по варианту «1+3» полностью отработана,
ставить вопрос о ее значительном
изменении значит идти на риск новой
отсрочки полета. Волынов также
высказался против всяких изменений в
программе, особенно против отмены ручной
стыковки.
- Долго молчал Шаталов, казалось, он
совсем не собирается говорить. На мой
вопрос: «А ваше мнение, товарищ Шаталов?»
— он ответил: «Я по этим вопросам
высказывался десятки раз, просто не
хочется повторяться. Вам и всем товарищам
известно мое мнение — надо больше
доверять космонавтам, нельзя доводить
автоматизацию кораблей до абсурда...
Сейчас, когда мы ведем этот разговор, «Аполлон-8»
крутит свои исторические десять витков
вокруг вон той красавицы...» В это время
автобус разворачивался, и все мы увидели
яркий серп Луны — на минуту воцарилась
тишина. Противоречивые чувства наполняли
нас: было обидно, что не наши ребята
первыми облетают Луну, но рядом было и
сознание того, что этого облета не могло
бы быть без полета первого спутника, без
полета Гагарина, без всего того большого
и ценного, что уже сделано советским
народом в освоении космоса. Все мы
восхищались мужеством американских
астронавтов и мысленно желали им успеха.
- Шаталов продолжал говорить, в его голосе
звучали гневные нотки. Он говорил о том,
что сотни раз передумано мною, за что я
настойчиво борюсь уже девять лет. Все, кто
ехал в автобусе, занялись Луной и полетом «Аполлона-8» — никто не слушал Шаталова,
только я не пропустил ни одного его слова.
Я увидел в Шаталове себя, но только
молодого, полного сил, энергии и
неукротимого желания бороться за свои
взгляды и идеи. Я понял, что такие, как
Шаталов, Волынов, Хрунов и десятки других
молодых и энергичных советских
завоевателей космоса, еще не сказали
своего веского слова, что впереди нас
ждут не только поражения и горькие
неудачи, но и большие победы. Рядом с
космонавтами и вместе с ними я тоже на кое-что
еще гожусь.
-
- 25 декабря.
- Экипаж «Аполлона-8» успешно выполняет
программу полета. Самые опасные этапы
полета уже позади: открутив десять витков
вокруг Луны, «Аполлон-8» стартовал с
лунной орбиты к Земле. Правда, ему
предстоит еще войти в атмосферу Земли со
второй космической скоростью и
приводниться в океане, а на этом этапе
могут быть и большие неожиданности. Но
можно надеяться (учитывая опыт
возвращения к Земле из района Луны трех
наших технологических кораблей Л-1), что «Аполлон-8»
произведет благополучную посадку.
- Сегодня с утра космонавты под
руководством Берегового и Юрасова
провели тренировки в кабине «Союзов».
Они проверили все виды связи на различных
этапах полета (старт, одиночный полет,
полет состыкованных кораблей, переход из
корабля в корабль), а также связь
космонавтов с Землей из открытого
космоса. Кроме того, были проиграны
действия экипажей в различных нештатных
ситуациях.
- Заседание Госкомиссии по «Союзам» было
назначено на 16:00. За час до открытия
заседания я встретился с Керимовым и
уговорил его не обсуждать сегодня
изменения в программе полета «Союзов».
Если ЦК будет настоятельно требовать
отказа от ручной стыковки, то можно
перейти на автоматический режим
непосредственно перед стартом или даже
во время полета кораблей. В любом случае
изменения программы должны быть
минимальными и не затрагивающими
основное задание на полет — переход двух
космонавтов из пассивного «Союза» в
активный.
- На Госкомиссии были заслушаны доклады
главных конструкторов систем (Северин,
Воронин, Мнацаканян и другие). Заключение
о готовности кораблей «Союз» № 12 и № 13
сделали Юрасов и представители полигона.
Решили осуществить пуски 12 и 13 января.
Резервными для пусков датами назначили 14
и 15 января.
-
- 26 декабря. Тюра-Там — Москва.
- Вчера поздно вечером экипажи «Союзов»
закончили все виды тренировок и занятий
на космодроме. Сегодня утром мы вылетим в
Москву, где космонавты будут проходить
медицинское обследование и работать с
бортжурналами. 4 января вся экспедиция
вернется на космодром и приступит к
предстартовой подготовке космонавтов к
полету на двух «Союзах».
- ...Вместе со мной в Москву летели
Береговой, экипаж Шаталова, Главные
конструкторы Северин и Мнацаканян и
группа специалистов ВВС. Космонавты
атаковали Мнацаканяна — создателя
системы «Игла», — стремясь убедить его,
что ручная стыковка наиболее безопасна и
надежна, так как она может осуществляться
над территорией СССР при наличии
устойчивой радиосвязи и при
телевизионном контроле за ходом
сближения и причаливания. Автоматическая
стыковка проходит в тени Земли без связи
и наблюдения с Земли, что лишает
руководителей полета возможности
вмешательства в процесс стыковки.
Мнацаканян пытался сопротивляться, но
космонавты не хуже его знали возможности «Иглы», они умело защищали свою точку
зрения, аргументированно опровергая все
его доводы в пользу автоматической
стыковки.
- Создателю «Иглы» трудно было
отказаться от автоматической стыковки —
ведь это он настаивал в ЦК на ее
реализации, — но, заканчивая беседу,
Мнацаканян сказал: «Николай Петрович! Я
чувствую, что космонавты правы, давайте
поддержим их». Я поблагодарил Армена
Сергеевича за это нелегкое для него
решение и пообещал, как всегда, бороться
за интересы космонавтов.
- В полете говорили об успехе «Аполлона-8»
и о нашем отставании в космосе. Все видели
основные причины наших неудач в
недостатках руководства космическими
исследованиями, в отсутствии единого,
хорошо продуманного плана, в
распыленности усилий. Даже США не
отваживаются одновременно строить
несколько типов пилотируемых
космических аппаратов (американцы
последние два-три года работают только
над «Аполлоном» и орбитальной станцией),
а мы создаем одновременно пять различных
кораблей («Союз», Л-1, Л-3, корабль ВИ, «Алмаз»).
Все сошлись на том, что В. П. Мишин как
технический руководитель нашей
космической программы не справляется со
своими обязанностями.
-
- 27 декабря. Москва — Дача «Заборье».
- Доложил Главкому о готовности
космонавтов к полету на двух «Союзах» и
о всех наших планах на январь. На вопрос
Вершинина о шансах американских
астронавтов на благополучную посадку «Аполлона-8»
я ответил, что после проведенных
коррекций траектории возвращения от Луны
к Земле он нормально войдет в земную
атмосферу и, поскольку управляемый спуск
отработан американцами очень хорошо,
теперь уже не может быть никаких сомнений
в успешном завершении этого выдающегося
полета.
- Провели заседание Государственной
комиссии по Л-1. Присутствовали Келдыш,
Казаков, Мордасов, Максимов, Мрыкин,
Мельников и другие. Мишина и Тюлина на
заседании не было — оба они в отпуске. С
докладом об итогах полета «Зонда-6»
выступил Бушуев. Как известно, корабль «Зонд-6»
облетел Луну и вернулся к Земле. В
расчетное время в 70 километрах от
космодрома раскрылся парашют и начался
последний этап управляемого спуска, но на
высоте трех километров автомат отстрелил
стренгу парашюта, и корабль разбился. В
этом полете имели место следующие
недостатки и отказы:
- 1) не раскрылась остронаправленная
антенна (ОНА);
- 2) на обратном пути к Земле температура
перекиси водорода в баках СУС упала до -5
градусов, а при попытке подогреть ее
тепловым излучением Солнца началось
падение давления в спускаемом аппарате;
- 3) при спуске произошла полная
разгерметизация корабля и, как следствие,
отказали все его радиопередатчики;
- 4) из-за низкой температуры перекиси
водорода управляющие спуском движки
работали рывками, что вызвало
значительную (до 45 градусов при
допустимых 18) раскачку корабля.
- Отказ ОНА не оказал существенного
влияния на ход полета, все неприятности
начались после падения температуры
перекиси, предотвратить которое
невозможно было из-за личной ошибки
Мишина, разрешившего снять с корабля
телевизионные светильники. Бушуев в
своем докладе не мог изложить все так, как
было на самом деле, и поэтому он
сформулировал главный вывод по
результатам выполненного им анализа в
завуалированном наукообразном стиле: «Слабое
поджатие окантовки люка спускаемого
аппарата и понижение температуры
перекиси — вот две взаимосвязанные
причины разгерметизации космического
корабля». В дни полета «Зонда-6» я
подробно описал все факты и
обстоятельства, при которых он проходил,
— для меня они остаются неопровержимыми,
и никакие ухищрения «науки» не могут
обелить Мишина.
- О дальнейших планах облетов Луны
доложили Шабаров и директор завода
Вачнадзе. В заделе имеются еще пять
кораблей Л-1. Корабль № 13 находится уже на
космодроме, корабль № 11 будет готов к
пуску в марте, № 14 — в апреле, № 15 — в мае,
№ 6 — в июне. Приняли решение: очередной
пуск беспилотного корабля Л-1 № 13
осуществить 20—21 января 1969 года.
- ...Только что (в 19:15) ко мне на дачу
позвонили из Центра имени Ю.А.Гагарина и
сообщили, что «Аполлон-8» произвел
благополучную посадку в Тихом океане в
районе острова Рождества.
- Итак, свершилось: трое американских
астронавтов — Фрэнк Борман, Джеймс
Ловелл и Уильям Андерс — первыми из людей
облетели Луну и возвратились на Землю.
США одержали историческую победу в
космосе — этот полет по праву займет
достойное место рядом с полетом Гагарина.
Вся Америка следила по телевидению за
приводнением «Аполлона-8» в океане.
Когда 6-тонный корабль вошел в плотные
слои атмосферы, радиосвязь с командным
пунктом в Хьюстоне (штат Техас)
прервалась. Прошли три томительные
минуты ожидания, прежде чем вновь
зазвучал голос Ловелла: «Мы
действительно в хорошем состоянии, хотя
летели, как шаровая молния!»
-
- 28 декабря.
- Был на работе, но вечером вернулся на
дачу: Главком разрешил мне два-три дня
отдохнуть перед тем, как мы начнем в
январе новый штурм космоса. Вместе со
мной на дачу приехали Муся, Оля и Коля. Я
прошелся на лыжах, потом немного погулял
с внуками. Сейчас Муся укладывает малыша
спать, Оля читает книжку, а меня потянуло
к дневнику...
- До полета «Аполлона-8» американцы ни
разу не возвращали свои корабли из района
Луны на Землю, и вот первым же
пилотируемым полетом к Луне они нас
опередили. Это лишний раз подтверждает
главенствующую роль экипажа
космического корабля в осуществлении
подобного рода экспериментов. Да,
автоматы могут быть в сотни раз
совершеннее человека, но они никогда не
смогут полностью заменить его. Человек не
может быть рабом созданных им «умных»
машин, он всегда должен оставаться их
господином.
- По большому счету наши конструкторы, по-видимому,
правы в своем стремлении создавать
полностью автоматизированные
пилотируемые корабли. Возможно, что в
будущем, когда на всей планете победит
коммунизм, люди будут летать в космос
именно на таких кораблях. Но в наше время
нельзя забывать об ожесточенной борьбе
двух противостоящих идеологий. После
первых наших успехов в космосе мы с
гордостью заявили: «Социализм — лучшая
стартовая площадка для космических
полетов!» Так было, и хотелось бы, чтобы
так продолжалось и далее. Но наши большие
руководители забыли об огромном влиянии
космических полетов (особенно таких, как
полеты нашего первого «Востока» и
американского «Аполлона-8») на
умонастроения миллионов людей и
недооценили возможности «загнивающего
капитализма», а он, как показали
последние события в космосе, способен еще
на многое.
-
- 29 декабря.
- Весь этот день провел на даче. Ходил на
лыжах, очищал от снега двор и дорогу,
строил с Колей ледяную горку и катал его
на санках. На дороге перед дачей мы с ним
случайно встретились с Василием
Сергеевичем Молоковым. Я не видел его уже
года четыре, ему пошел 75-й год, но выглядит
он отлично. Сейчас он отдыхает в
санатории «Подмосковье» (его дача
находится всего в двух километрах от
нашей, на берегу речки Рожайки, но зимой
он на даче не живет из-за плохого здоровья
жены и внучки). Василий Сергеевич угостил
Колю конфетой, но Малой взял ее только
после того, как я несколько раз повторил: «Бери, бери, это дедушка Молоков, он
хороший дедушка...» На вопрос Коли: «А кто
он, этот дедушка?» — я рассказал ему, что
это один из самых лучших моих друзей,
вместе с которым мы тридцать пять лет
тому назад спасали челюскинцев. Пришлось
обстоятельно ответить на град
посыпавшихся вопросов: «А кто такие
челюскинцы? А что такое спасать? А как вы
их спасали?» Длинный вышел у меня
разговор с внуком, и часто я ловил себя на
том, что разговариваю с ним, как со
взрослым, а ведь ему нет еще и четырех лет.
-
- 30 декабря.
- Мы с Ольгой Карловной и Колей остались
на даче, а Муся с Олей уехали в Москву и
вернутся только к вечеру — у Оли сегодня
новогодняя елка в школе.
- Ночью был очень сильный ветер: снег
почернел от сорванных бурей сосновых
иголок, коры и сучьев. Электропроводка к
одному из фонарей на углу дома оказались
оборванной — пришлось вытащить из гаража
длинную лестницу и поработать электриком.
Потом я запустил «Волгу», и мы с Колей
проехались на ней до Каширского шоссе.
- Вечером прогулялись с Колей и Олей до
санатория «Подмосковье» и деревни
Заборье. Во время прогулки я рассказал
несколько сказок об Андрейке — любимом
герое Коли. Андрейка — смелый, умный,
послушный мальчик, он живет с бабушкой и
дедушкой в одинокой лесной избушке и
вместе с дедушкой несет все тяготы жизни
и работы лесника в глухом лесу.
- В 22:00 позвонил дежурный по Главному
штабу ВВС и передал следующее сообщение: «Главком просит генерала Каманина быть
завтра у него в 8:30». Вот и закончится мой
короткий отпуск. В этом году от основного
отпуска у меня остались
неиспользованными 22 дня, хотелось еще
немного отдохнуть на даче, но и это не
удалось.
-
- 31 декабря.
- Утром у Главкома собрались генералы
Кутахов, Мороз, Пономарев, Кутасин, Иоффе,
Фролов, Картаков и я.
- Вершинин был вчера на заседании ВПК, где
разбирался все тот же «злободневный»
вопрос: «Чем ответим американцам?» На
успешный полет трех американских
астронавтов вокруг Луны наши
руководители решили ответить... полетом
лунной автоматической станции. Им и в
голову не может прийти самая простая
мысль: на пилотируемый полет «Аполлона-8»
нельзя отвечать полетом автомата — любой
полет автомата не может быть
удовлетворительным ответом. Только
высадка людей на Луну и успешное
возвращение их на Землю были бы достойным
ответом триумфу «Аполлона-8». Но к
экспедиции на Луну мы не готовы, в лучшем
случае мы будем готовы к ней через 2—3
года.
- Здесь уместно вспомнить, что одним из
решений ЦК КПСС и Совета Министров СССР
от 1964 года перед промышленностью
ставилась задача подготовить
космические корабли для облета Луны в 1967,
а для экспедиции на Луну — в 1968 году.
Тогда это была вполне реальная задача. Но
Устинов, Сербин, Смирнов и Пашков ровным
счетом ничего не сделали для решения этой
важнейшей государственной задачи. Их
руководство космонавтикой сводилось к
резолюциям на сотнях важнейших
документов: «...Соберитесь и разберитесь.
Доложите». И что же? Собирались,
разбирались и... топили дело в словесах и
бумагах, не имея власти для принятия
решений. А те, кто должен был и имел право
решать, продолжали писать резолюции: «...Соберитесь
и разберитесь!»
- На заседании ВПК решено послать на Луну
автомат Е-8-5. Серия автоматов Е-8 Главного
конструктора Г. Н. Бабакина — это
автоматические станции, способные сесть
на Луну и высадить самоходную тележку для
передвижения по лунной поверхности. Е-8 —
это развитие «Луны-9» и «Луны-13», а Е-8-5 —
модификация еще не летавшего автомата Е-8.
Автоматическая станция Е-8-5 имеет задачей
сесть на Луну, забрать лунный грунт и
вернуться с ним на Землю. Сам по себе
полет интересный, но он не может идти ни в
какое сравнение с полетом «Аполлона-8».
Лунный грунт должен доставляться на
Землю в шаре диаметром 50 сантиметров и
весом 38 килограммов. Шар имеет парашют и
два УКВ-передатчика. Станция Е-8-5 еще не
существует в металле (есть только расчеты
и макет): легкомысленно рассчитывать, что
она успешно слетает в первой половине 1969
года. Тем не менее Смирнов поставил перед
Вершининым задачу — обеспечить поиск «шарика»
от Е-8-5, возвращаемого с Луны на Землю.
Задача эта не менее трудна, чем отыскание
иголки в стоге сена. Проблеме поиска «шарика»
и было посвящено сегодняшнее совещание у
Главкома.
- Решили изучить Е-8-5 и составить план
испытаний «шарика» в интересах
обеспечения его поиска. Сидеть на
совещании было неприятно: из всех
присутствующих кое-что знали о Е-8-5 только
Фролов и я, все остальные фантазировали
или несли околесицу...
- Вот и кончается этот тяжелый 1968 год —
год, когда не стало Гагарина. Гибель
Гагарина на всю жизнь останется для меня
самым большим несчастьем. Я потерял того,
кого готовил к большой и ответственной
роли руководителя всех наших космонавтов,
кто мог бы многое еще сделать для
прославления нашей Родины. Я знаю:
пройдут годы и появятся новые выдающиеся
покорители космоса, но ни один из них не
сможет подняться до величия подвига Юрия
Гагарина.
- ...Вечером на дачном участке я выбрал и
спилил небольшую елку, а Люда, Оля и Коля
нарядили ее к встрече Нового года. В 9
часов вечера вся наша большая семья —
Ольга Карловна (80 лет), я (60 лет), Муся (59 лет),
Лева (34 года), Люда (30 лет), Оля (9 лет) и Коля
(три с половиной года) — собрались за
праздничным столом. Смотрели
предновогодние телепередачи,
забавлялись с детьми у елки. Коля
прочитал три небольших стихотворения.
Выпили за уходящий 1968 год и пожелали друг
другу здоровья и счастья в Новом, 1969 году.
-
-